«Немецкие чиновники должны поверить вам». Почему автору «Беларусского ждуна» отказали в убежище?
Семье гомельчанки Оксаны Лиходиевской, уехавшей из Беларуси из-за политически мотивированного преследования, отказали в убежище в Германии. История женщины вызвала сомнения у немецких чиновников. Оксана в растерянности и не знает, где искать помощь и сколько еще стран ей придется поменять, пока наконец удастся найти новый дом и безопасность. «Белсат» разбирался, почему беларуске могли отказать в защите, есть ли какой-то выход из ситуации и насколько вообще легко получить убежище в Германии жертвам репрессий режима Лукашенко.
«В Германии встретила полиция, три дня мы провели в депортационной тюрьме»
Оксана Лиходиевская вместе с двумя детьми 7 и 15 лет уехала из Беларуси 19 декабря 2020 года. До отъезда женщина была активной участницей протестных акций, сама проводила пикеты, ходила на «кормления голубей», где была задержана, затем на женские протестные марши.
Вместе с подругой Натальей Оксана создала куклу – «Беларусского ждуна» – символ ожидания кончины лукашенковской диктатуры. В ноябре 2020 года Оксана и Наталья устраивали пикеты со Ждуном в Гомеле. За это подруг задержали вместе с куклой и сутки продержали в ИВС. Отпустили со штрафом, изъяв Ждуна и мобильные телефоны. У Оксаны также забрали фотоаппарат с объективами и угрожали конфисковать автомобиль, но вернули его после суда. Телефон и фотоаппарат отдали только после оплаты штрафа.
Позже, в декабре, к гомельчанке с обыском пришли сотрудники отдела по борьбе с незаконным оборотом наркотиков.
Женщине угрожали уголовным делом, детей в школах поставили на особый контроль, поэтому семья приняла решение об отъезде. Поехали в Польшу, где сразу подали прошение о международной защите. Однако через два месяца пришло сообщение, что, поскольку у беларуски и ее детей немецкие национальные визы, то, согласно Дублинскому регламенту, они будут депортированы в Германию, которая и будет рассматривать их прошение.
«Нам назначили время, мы вызвали такси и поехали в аэропорт. Там нас посадили в самолет, – рассказывает Оксана. – В Германии нас встретила полиция. Три дня мы провели в депортационной тюрьме – комнате в полицейском участке. Мы были без телефонов, без ничего. Даже зубные щетки не разрешили взять. Тогда еще был ковид, в апреле 2021 года, у нас брали анализы».
«Заявители не выполнили требований для предоставления статуса беженцев»
Через три дня семью отправили в лагерь. «Мы полтора месяца были на карантинах, потому что нас перекидывали из лагеря в лагерь в разных местах. Это было тяжело, потому что мы были в одной комнате, не могли даже на улицу выйти. Мне постоянно вспоминалась беларусская тюрьма», – говорит наша собеседница.
В лагере Оксана с детьми прожили до 6 октября 2021 года. Потом их перевели в центр просителей убежища, где они живут до сих пор, но с февраля уже смогут переехать в квартиру, так как у Оксаны и ее мужа сейчас есть постоянные трудовые контракты.
В ноябре 2023 года семья получила отказ в международной защите в Германии. В обосновании отказа указывается, что «заявители не выполнили требований для предоставления статуса беженцев».
«Иностранец считается беженцем, если из-за обоснованного страха подвергнуться преследованию из-за своей расы, религии, национальности, принадлежности к определенной социальной группе либо из-за своих политических убеждений находится за пределами страны своего гражданства либо где он жил как лицо без гражданства, и на защиту которой он не может рассчитывать или не хочет из-за своего страха. Заявители не являются беженцами в смысле этого определения», – говорится в документе Федерального ведомства по делам миграции и беженцев.
Сомнения у чиновников вызвало то, что Оксана смогла без препятствий выехать из Беларуси.
«Следует отметить, что заявительницу отпускали либо давали штрафы каждый раз после задержания либо допроса в милиции. Несмотря на различные заявленные ею действия в Беларуси – участие в демонстрациях, «партизанских акциях» (распространение листовок и газет), интервью и заявление, что сотрудники милиции знали о ее желании покинуть страну, она и ее дети без проблем прошли проверку и смогли легально покинуть территорию Беларуси», – говорится в отказе в убежище.
«Мне не поверили. Но ведь тогда, в 2020 году, многие без проблем выезжали. Режиму было выгодно всех выпихнуть из страны. Еще немецких чиновников удивило, что ко мне с обыском приходил отдел по борьбе с наркотиками, и что они ждали под дверью 40 минут. В Германии не поняли – почему так? А как я могу это объяснить – почему?» – рассказывает женщина.
«Почему вы здесь? У вас что – война?»
Согласно Федеральному ведомству по делам миграции и беженцев, из заявления Оксаны Лиходиевской непонятна логика ее действий, а также поведение милиционеров. Среди прочего, подписавшемуся под отказом чиновнику неясно, почему «заявительница занималась различной партизанской деятельностью либо делала фотографии с куклой из тряпок, когда, по ее заявлениям, она несколько раз видела вокруг себя сотрудников милиции и у нее было ощущение, что за ней следят».
Отказ стал для беларуски полной неожиданностью.
«Я не понимаю, почему с нами так обошлись. Я не знаю больше ни одного примера, чтобы у кого-то была подобная ситуация. Возможно, такое отношение, потому что у нас нет войны. Я слышала не раз – а почему вы здесь? У вас что, война?» – говорит Оксана Лиходиевская.
Семья подала апелляцию. Решения по ней можно ждать от 24 до 38 месяцев. Пока что беларуска продолжает собирать документы, справки от организаций как доказательства ее деятельности и преследования на родине. Так, фонд BYSOL подтвердил, что Оксана проходила верификацию как пострадавшая от политических репрессий и была ей признана еще в 2020 году. Правозащитник Леонид Судаленко подтвердил, что еще в Гомеле Оксана обращалась в «Весну», а также что она пострадала от безосновательных обысков. Гомельский портал «Флагшток» написал подтверждение, что женщина принимала активное участие в протестах 2020 года.
Однако спрогнозировать результат апелляции невозможно.
«Я вообще не знаю, почему они могли не поверить. Еще в лагере другие беларусы говорили о нашем кейсе – если вам не предоставят убежище, то другим, наверное, и тем более не дадут, – говорит Оксана. – Но, несмотря на все доказательства, мы получили отказ. И что теперь делать, я совсем не знаю, – делится женщина. – Я сейчас плохо сплю. Даже к врачу ходила, он прописал мне таблетки на крайний случай».
«Если отмотать ленту, все равно пошла бы на протесты»
Заявление на политическое убежище Оксана Лиходиевская готовила не самостоятельно, а с помощью адвоката, которого посоветовала Ассоциация беларусов в Германии Razam. Однако результат работы специалиста не удовлетворил нашу собеседницу.
«Мы заплатили за адвоката 1800 евро – весь запас, который у меня был. А потом в отказе BAMF (Федеральное ведомство по делам миграции и беженцев – редакция «Белсата») я прочитала, что в моей информации, и в той, что дал адвокат, есть расхождения. Я не понимаю, как такое может быть», – говорит Оксана.
Нашей собеседнице советовали уехать в какую-то из третьих стран – за пределы Евросоюза, например, в Грузию. Однако гомельчанка опасается, так как знает о случаях, когда беларусов не впускали в страну после визарана.
«Сколько в итоге еще стран я должна проехать, чтобы наконец-то где-то остановиться и жить? Я четвертый год в эмиграции и до сих пор этого не знаю, – говорит женщина. – Я же не нарушала закон. Я подалась на защиту в первой же стране, куда приехала, но потом включился Дублинский регламент. Но я не знала о нем ничего. И что теперь нам делать? Сколько еще стран объехать вместе с семьей?»
В то же время, несмотря на все сложности, Оксана Лиходиевская ни о чем не жалеет.
«Мы все понимали, что риски будут. Только вот многие, и я в том числе, их недооценили. Ленту я уже назад не отмотаю, а даже если бы могла, в той ситуации, когда избили мой народ, если бы малейшая крупица шанса была, я бы все равно пошла бы на эти протесты», – говорит женщина.
Оксана попросила передать через наш сайт ее благодарность следующим организациям:
- Общественное объединение беларусов Германии Freedom for Belarus;
- Правозащитный центр «Весна»;
- гомельский медиаресурс «Флагшток»;
- фонд солидарности BYSOL.
«Украинцы – групповые беженцы, для беларусов такой защиты нет»
В деле Оксаны разбиралось Народное посольство Беларуси в Германии, о чем его попросил Офис Светланы Тихановской после того, как женщина обратилась туда. Мы пообщались с представителем посольства Михаилом Рубиным.
Он рассказал, что получить статус беженца в Германии сложно, так как каждый кейс рассматривается индивидуально. Процесс может длиться годами. Упрощенная процедура сейчас есть только для украинцев – так называемый параграф 24, который работает, пока ведутся боевые действия. По его словам, все украинцы считаются групповыми беженцами. Им не нужно подаваться на индивидуальное рассмотрение. Для беларусов такой защиты нет – есть только предоставление политического убежища со всеми льготами, правами беженца, но одновременно и обязательствами.
Решений по предоставлению убежища беларусам – как положительных, так и отрицательных, за последние годы вообще немного, говорит представитель Народного посольства. Дело сдвинулось в лучшую сторону в результате многолетней и скрупулезной работы объединения диаспоры Razam и после визитов Светланы Тихановской в Германию.
Касательно истории Оксаны Лиходиевской Михаил Рубин говорит: из того, что ему известно, отказ был законным.
«Этот кейс был сложным. Но нельзя обвинить немецкую сторону в формальном подходе. Из того, что мне известно, дело рассматривалось очень внимательно, и отказ был хорошо обоснован, к немецким органам у меня нет претензий, – рассказывает представитель Народного посольства. – Но мы надеемся, что эту семью все же не вышлют в Беларусь, что будет найдено какое-то решение».
«Для немецких чиновников ситуации беларусов не выглядят очевидными»
Подробно рассказать о деталях дела Оксаны Михаил Рубин не может, чтобы не нарушить закон о сохранении личных данных, но высказывает мнение, что проблемы могли возникнуть из-за каких-то ошибок, отсутствия адвоката на первоначальном этапе подготовки заявки. Оксана в свою очередь говорит, что она как раз с самого начала обратилась к адвокату, которого посоветовала организация Razam.
«И я не уверена, что он вообще был нужен на том этапе. Из всего лагеря только у меня был адвокат, и вот какой результат», – отмечает женщина.
Представитель Народного посольства, однако, настаивает на том, чтобы обращаться за профессиональной юридической помощью с самого начала.
«Немецкие чиновники должны поверить в вашу ситуацию. Даже малейшие сомнения станут поводом для отказа. Поэтому все должно быть хорошо проработано и согласовано. Один из моментов в деле Оксаны, который вызвал вопросы – то, что она смогла выехать из Беларуси без препятствий. Но это для беларусов здесь все понятно, что беспрепятственный выезд тогда не означает безопасного возвращения сейчас. Для немецких чиновников ситуация не выглядит столь очевидной. В сложных кейсах, где может быть в чем-то недоверие, просто обязательна юридическая помощь – профессионал, который поможет подготовить документы, чтобы они не вызывали сомнений, и подскажет, как вести себя на собеседовании, что говорить», – говорит Михаил Рубин.
«Хорошо задуматься, прежде чем просить убежища в Германии»
В Германии беларусам, которые подаются на политическое убежище, помогает организация Razam, а в данный момент ее филиал – Razam.Help – они оказывают первичные юридические консультации и финансовую поддержку. Насколько известно Рубину, Оксане организация дала контакты юриста, помогла найти переводчика и предоставила посильную материальную помощь – дети беларуски получили новогодние подарки. Однако кейс Оксаны Лиходиевской по легализации в Германии волонтеры Razam не вели.
Оксана подтверждает, что накануне 2022 года ее дети действительно получили подарки, однако другой финансовой помощи от Razam.Help семья не получала. Адвоката также оплачивали самостоятельно. Кроме того, гомельчанка просила организацию предоставить ей справку, что она участвовала в организованных ими акциях в Германии, но не получила вообще никакого ответа.
Михаил Рубин говорит, что хотя Razam сильно помогает беларусам, однако их возможности также ограничены:
«Профессиональная юридическая помощь в Германии стоит очень дорого, и общественная организация не может оплатить все. Поэтому я советую тем беларусам, которые хотят подаваться на защиту в Германии, хорошо задуматься и все взвесить, и если все же приняли такое решение, осмысленно подойти к подготовке документов и обратиться к адвокату. Ведь очень важно, как подается информация на первом этапе. Второго шанса, если документы подготовлены плохо, не будет. Да, юридическая помощь – это дорого. Но это вопрос вашей свободы и инвестиция в ваше будущее и будущее ваших детей».
«По логике отказа беженцев не существует»
С мнением Михаила Рубина не согласен правозащитник Антон Малкин, который также в курсе дела Оксаны. По его словам, отказ гомельчанке в приюте «абсолютно формальный, без учета наших реалий».
«Там в тексте – набор классической софистики миграционных чиновников, – говорит правозащитник. – Например, пишут: если вы выехали из страны, значит, вам ничего не угрожает. По этой логике беженцев не существует: те, у кого получилось покинуть страну – не беженцы. Но кто тогда беженец? Тот, кого посадили в тюрьму при попытке выезда?»
По словам правозащитника, в тексте отказа маргинализируется деятельность Оксаны Лиходиевской в Беларуси, не упоминается, что она не просто участвовала в акциях и фотографировалась, а была одним из организаторов, «двигателем» протеста и медийной личностью в своем регионе.
«Шить кукол из тряпок и фотографировать их не запрещено законодательством. Это, конечно, да, но нигде не сказано, что «Ждун» – не просто кукла из тряпок, а один из символов протеста, – обращает внимание эксперт. – То же самое с формулировками «ночью привязывала самодельные ленточки» или «кормила голубей» – они приводятся без контекста и с отсылкой к обычным правонарушениям – например, во многих городах Европы кормить голубей – мелкое правонарушение».
«Отказ писал человек, незнакомый с ситуацией в Беларуси»
Из текста отказа складывается впечатление, что его писал человек, незнакомый с ситуацией в Беларуси в 2020 и в последующие годы, говорит Антон Малкин:
«Задаются вопросы типа «Почему вы фотографировали Ждуна, когда видели вокруг милицию?» Далее, сообщение из КГБ об открытии дела, которое заставило семью выехать, немецкий миграционный чиновник не считает угрозой, так как это не было подтверждено действием. Чистая софистика – если не посадили в тюрьму, значит, опасности нет. Более того, чиновник отрицает возможность применения пыток в Беларуси, когда Оксана вернется, и это несмотря на то, что гендерно-специфические пытки в отношении нее уже применялись. Или такой момент: «Непонятно, почему пришли из отдела по борьбе с наркотиками» – намек на то, что Оксана и ее муж просто криминальные элементы, когда ими занимается отдел по наркотикам, а не по политике».
Сильно смутило юриста утверждение немецкого чиновников, что если Оксану не задержали на границе во время выезда, то опасности нет.
«Но в 2020–2021 годах выезд человека за границу рассматривался репрессивными органами как успех. Тогда еще было не важно, куда человек исчезнет из общества – в тюрьму или за границу», – отмечает эксперт.
Антон Малкин считает, что Лиходиевской сейчас следует пожаловаться на некомпетентность чиновника, вынесшего решение об отказе в защите, и попросить заменить его специалистом, разбирающимся в ситуации в Беларуси. Кроме того, как Оксане, так и другим беженцам правозащитник советует искать в свободном доступе аналогичные с их ситуации людей, «которым повезло меньше».
«Кто из активистов занимался подобной деятельностью, и как это было оценено «судами» в РБ, – говорит Малкин. – Эти истории есть в прессе, на сайтах «Весны» или DissidentBy, либо в мониторингах правозащитной организации «Наш дом» – их делают для помощи в коммуникации с миграционными службами».
Что делать, если вам отказали в убежище?
Антон Малкин отмечает, что в самом факте отказа ничего неожиданного или необычного нет, так как первый ответ на прошение об убежище обычно таким и бывает. Это может быть «проверкой на прочность», мол, если человеку на самом деле что-то угрожает, он будет подавать апелляцию и бороться. Поэтому в таких случаях правозащитник советует:
- не сдаваться;
- не стесняться обращаться за помощью к правозащитникам и другим организациям, которые могут составить собственное мнение и написать его в миграционные службы;
- искать подобные случаи, читать мониторинги и показывать: люди, которые сделали то же самое, получили вот такие сроки, соответственно, мне грозит что-то аналогичное;
- работать с прессой, политиками в стране пребывания, делать известными не только собственный случай, но и общие проблемы с правами человека, как, например, применение пыток;
- не бояться шума. «Сидеть тихо – лучший способ проиграть и получить максимальный срок в Беларуси. К сожалению, боятся огласки «как бы чего не вышло» – национальная традиция», – отмечает Антон Малкин;
- обращаться к адвокатам, зарекомендовавшим себя реальными случаями позитивных решений по представлению убежища.
«В одном недавнем случае у просителя беженца после многочисленных отказов только через шесть лет впервые попросили переводы документов. То есть шесть лет человеку отказывали в приюте даже не читая, что он подал. И этот человек выиграл, с него и берем пример», – резюмирует правозащитник.
Что говорит Офис Светланы Тихановской?
Прокомментировать ситуацию Оксаны Лиходиевской мы попросили также Офис Светланы Тихановской. На наши вопросы ответила юридическая служба и прежде всего заверила, что Офис уделяет много внимания вопросам легализации беларусов, оказавшихся в сложной ситуации и общающихся с представителями различных стран по этим вопросам, чтобы сделать процедуры легче.
«Если это в наших компетенциях, мы консультируем, оказываем иную помощь. Также мы советуем обращаться к нашим партнерам в различных странах по вопросам легализации: к структурам диаспоры, правозащитным организациям и другим беларусским НПО», – говорят в юридической службе.
Относительно случая с международной защитой для семьи Лиходиевских, юристы Офиса утверждают, что это обращение было проанализировано и по результатам был дан совет обратиться за помощью в организацию Razam.
«Насколько нам известно, семья получала от них помощь и консультации. Также мы поднимали их вопрос во время наших встреч с немецкими политиками. Но решение приняла миграционная служба, являющаяся самостоятельной институцией. Это решение можно обжаловать, говоря о том, что не были учтены все обстоятельства возможного преследования семьи», – говорит юридическая служба.
В вопросах, связанных с получением статуса беженца, Офис Светланы Тихановской советует обращаться за юридической помощью к юристам, владеющим национальным правом страны, в которой человек пытается получить международную защиту.
«Только опытные юристы могут ответить, было ли нарушено законодательство во время рассмотрения заявления о получении международной защиты. Нам известны кейсы, когда решения об отказе в международной защите в Германии отменялись после обжалования. Поэтому советуем идти по той процедуре, которая прописана в законодательстве этой страны», – резюмирует юридическая служба Офиса.
Мы будем следить за ситуацией Оксаны Лиходиевской и расскажем вам о результатах апелляции.
Анна Гончар / Авер belsat.eu
