Немцы отказались от АЭС, а поляки планируют свою первую станцию. Выгоден ли «атом» в мире и в Беларуси?
Германия 15 апреля окончательно отказалась от атомной энергетики. Тем временем Польша подбирает место под свою первую АЭС, от атомной энергетики не собираются отказываться французы, британцы, шведы, финны… Немцы ошиблись или все правильно просчитали?
Полвека Германия пользовалась атомными электростанциями, несмотря на активное антиядерное движение в стране. Но после аварии на японской АЭС Фукусима-1 в 2011 году, второй по масштабам радиационной катастрофы после Чернобыля, немецкие противники атомной энергетики победили: правительство решило до 2022 года отказаться от АЭС.
Получилось с опозданием: трем последним АЭС дали поработать лишние четыре с половиной месяца из-за энергетического кризиса, вызванного войной в Украине. Но 17 апреля последние три немецкие атомные станции отключили от энергосетей.
Захотят ли отказаться от АЭС другие страны, включая Беларусь? «Белсату» об этом рассказали член совета беларусской экологической организации «Экодом» Ирина Сухий и специалист в области устойчивого развития и энергетики Татьяна Новикова.
Не все европейцы как немцы, но все стремятся к «чистой» энергии
В Европе действует около 170 атомных реакторов общей мощностью в полторы сотни БелАЭС. В мире около 7-9% энергии генерировалось на АЭС. Но в Германии за 2022 год АЭС давали 4% энергии, тогда как возобновляемые источники (ветер, солнце, реки и прочее) – 49,6%.
Генерация энергии на АЭС в Европе постепенно уменьшается: с 2006 по 2021 год – на 20%, обращает внимание Ирина Сухий. Реакторы стареют, их отключают, а новых строят не так много. При этом увеличивают мощности добычи энергии из возобновляемых источников (прежде всего солнца и ветра) и аккумуляции такой энергии. Ряд других стран не отключал АЭС сразу, но пообещал не строить новых после аварии на Фукусиме, добавляет Новикова.
Однако пока немцы отказывались от АЭС, Финляндия запустила многострадальный крупнейший в Европе атомный реактор, который начали строить еще в 2005 году, Польша подбирает место под первую в стране атомную электростанцию, Британия и Франция подписывают новые соглашения о сотрудничестве в ядерной отрасли. Во многих странах АЭС считают необходимыми, некоторые опросы показывают стремительный рост поддержки атомной энергетики. Например, в конце 2022 года 58% европейцев говорили, что в связи с войной в Украине нужно больше инвестировать в атомную энергетику.
«Я не думаю, что у нас ядерный ренессанс какой-то начинается», – говорит Сухий.
В разных странах разные мнения относительно атомной энергетики, рассуждает наша собеседница. Во Франции исторически сложилось, что на АЭС приходится 70% производства энергии, и даже еще до российского нападения на Украину там подумывали отказываться от атомной энергетики. В Польше разговоры об АЭС идут давно, с 1970-х, одно строительство АЭС уже начинали – и забросили в 1990-х. Новикова замечает, что в Польше хотят строить АЭС по проекту, из-за которого обанкротилась американская компания, строившая подобную станцию в США. Сухий отмечает: атомную энергетику любят авторитарные режимы, которых не интересует общественное мнение.
Татьяна Новикова обращает внимание, что в последние пять лет солнечная и ветровая энергетика в Германии замедлила рост просто потому, что стала настолько дешевой и массовой – энергосети не справлялись с наплывом энергии.
Цена вопроса неоднозначна, но понятно, что АЭС – это слишком дорого
Европа собирается к 2050 году стать «климатически нейтральной», и в это включены природный газ и атомная энергетика как «компромиссный переходный вариант», объясняет Ирина Сухий: выбросов от газа и АЭС все же меньше, чем от угля. Новикова критикует и такое определение: вывод о «климатической нейтральности» атомной энергетики основывается на «анализе жизненного цикла» (LCA) в экологическом влиянии АЭС, но этот анализ разрабатывали атомщики, методология непрозрачна и не учитывает ряд токсикологических влияний АЭС и выбросов парниковых газов, в том числе связанных с добычей урана и сохранением отработанного топлива.
Атомная энергетика проигрывает возобновляемой в экономическом смысле, убеждена Сухий. Стоимость атомной энергетики – сложный вопрос, так как для разных стран разные цены электричества из разных источников и разная стоимость обслуживания станций. Но однозначно понятно, что возобновляемые источники энергии становятся все дешевле, особенно стремительно падает в цене солнечная энергия (развитие идет в том числе благодаря государственным субсидиям). АЭС строятся минимум 10 лет – и неизвестно, насколько более выгодными за такое время станут альтернативы.
Новикова замечает: нельзя сказать, чтобы в любом случае АЭС будет дешевой или дорогой, ведь любая электростанция существует в экономической системе, в которой многое зависит от субсидий государства, нарушающих «справедливый рыночный баланс». Во Франции, где 70% энергии дают АЭС и есть полный цикл от производства топлива до переработки отработанного, и парк атомных электростанций уже «отразил» затраты на их строительство, атомный киловатт-час дешев. В Беларуси, где соорудили первую АЭС, цены на энергию выросли. Плюс к тому, АЭС очень чутки к изменению климата: не могут работать в сильную жару или сильные морозы: в той же Франции АЭС останавливали по техническим причинам во время жары.
Также АЭС дают сразу большие объемы энергии, отмечает Татьяна Новикова, а коэффициент полезного действия у атомной энергетики невысок, около 30%. Раньше все эти киловатты были нужны на энергоемких производствах, однако сейчас промышленность другая – надо еще придумать, как использовать такие мощности. Поэтому держать ненужные АЭС дорого. Даже в США, где коэффициент установленной мощности АЭС (как много мощности используется) довели до 99%, а парк АЭС также уже окупил затраты на строительство, на рынке процветает более выгодная возобновляемая энергетика.
«На БелАЭС самый неэффективный энергоблок из тех, которые работают в мире, так как он простаивает половину времени», – заявляет Новикова.
Аварии на атомных электростанциях случаются «редко, но метко», как говорит Ирина Сухий: последствия аварий на АЭС гораздо страшнее аварий на станциях другого типа и могут обойтись гораздо дороже перехода на более безопасные источники энергии. После аварии на Фукусиме для АЭС по крайней мере ввели стресс-тесты, и БелАЭС работает, несмотря на многочисленные вопросы к результатам тестов.
Опасность несут не только сами станции, но и радиоактивные отходы: они останутся опасными на сотни тысяч лет вперед, и пока никто не берется обеспечить безопасность хранилищ радиоактивных отходов даже на 100 лет. Никто не знает, что случится через сотни тысяч и даже миллион лет – и не потеряются ли в 2523-м году знания о хранилище опасных отходов, возведенном в 2023-м, как сейчас утратились знания о многом возведенном в 1523-м. Также опасность атомной энергетики – в косвенном влиянии на среду: например, если АЭС подогревает воду в водоемах, те деградируют, из них исчезает рыба. К тому же, АЭС потребляет столько же воды, как город-миллионник, а вода нужна и людям, и сельскому хозяйству.
«Если все это вместе посчитать и заложить в цену, то, конечно же, возобновляемые источники будут дешевле не в разы, а на порядки», – резюмирует Новикова.
К тому же, отмечает Ирина Сухий, в Европе уже идет полномасштабная война: нападение России на Украину и бои вокруг Запорожской АЭС показали, как близко может быть катастрофа и как нарушителя договоров о безопасности АЭС не могут наказать.
При всем этом, добавляет Новикова, пока трудно полностью отказаться от «грязных» источников энергии. Например, чтобы пересадить весь мир на электромобили, придется добыть столько лития и кремния, что будет «уничтожен весь ландшафт Земли». Поэтому мир размышляет о «замкнутой» или «циркуляционной» экономике: чтобы не добывать новые материалы, а перерабатывать старые – добывать тот же литий не из шахт, а из использованных батарей. И пока такие технологии развиваются быстро, технологии АЭС почти стоят на месте, что влияет и на цену энергетики.
Удачен ли был пример Германии? Почему немцы стали использовать больше угля? И почему, независимо от желания беларусов, БелАЭС отключится? Об этом – во второй части разговора, который «Белсат» опубликует вскоре.
Алесь Новоборский / АА belsat.eu
